«Стихи мои! Свидетели живые

                          За мир пролитых слёз!

                     Родитесь вы в минуты роковые

                          Душевных гроз.

                     И бьётесь о сердца людские,

                     Как волны об утёс».      (Некрасов)

   Сердца людские оказались крепче каменного утёса, вода точит камень, а сердца остаются по-прежнему холодными к страданиям ближнего. Поэтому именно такой поэт, как Некрасов особенно необходим теперь, в смутные времена разброда и равнодушия.

   Некрасов – народный поэт, более народного поэта трудно представить. « Иди к  униженным, иди к обиженным, там нужен ты », -  в этом был смысл его жизни.

   Трудно понять нам, живущим ожиданием грядущих материальных благ и с завистью, скрытой даже от самих себя, взирающим во время этого ожидания на жирующих в своё удовольствие, как смог мальчик из богатой семьи не впитать жестокость и бездушие отца, вокруг которого «разврат кипел волною грязной», а, вырвавшись из порочного круга грубости, жестокости, насилия и … денег (многие ли сейчас так смогут), стать поэтом, воспевающим народ, тот самый народ, который так ненавидел и презирал отец мальчика и ему подобные «владельцы душ».

   Любовь и гнев пронизывают стихи Некрасова, любовь и гнев переполняют душу поэта, любовь к народу и гнев к тем,  кто сделал жизнь народа «мукой рабской».

   Некрасов – единственный поэт, который действительно любил и знал русский народ, любил его таким, каким он был и каким он остаётся: покорным и безудержно злым, терпеливым и сметающим в безрассудном гневе всё на своём пути, трудолюбивым и лениво прозябающим в винном угаре, сметливым и туповатым. Любил, а не презирал, потому что понимал, потому что сам себя не отделял от народа, был частью его.

   Если спросить у прохожих о любимом поэте, вряд ли кто-то назовёт Некрасова. Вспомнят Пушкина. Пастернака, модного Бродского или Мандельштама.

   В школе Некрасова считают скучным. Его страстные призывы пожалеть и полюбить свой народ кажутся наивными и смешными, особенно в наше высокотехнологичное время. А жаль.

   Народ – это мы, каждый из нас – народ. И мы, позёвывая, проходим мимо самих же себя.

   Не про нас ли это: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?» Или часто цитируемое теперь в надежде на лучшее будущее: «Жаль только: жить в эту пору прекрасную

                                                                   Уж не придётся ни мне, ни тебе».

   Некрасов не скучен. Некрасов – не читаем.

   Кто сможет пересказать его поэму «Кому на Руси жить хорошо»? А в ней всё: любовь и смерть,  ненависть и ложь ближних, страдания и предательство, высота и низость человеческой души. Читать поэму нужно не в школе, а значительно позже, прожив и пережив что-то, что-то поняв, кого-то простив.

                                         «О слёзы женские, с придачей

                                          Нервических, тяжелых драм!

                                          Вы долго были мне задачей,

                                          Я долго слепо верил вам».

Или

                                        « Тяжелый крест достался ей на долю:

                                           Страдай, молчи, притворствуй и не плачь

                                           Кому и страсть, и молодость, и волю

                                           Всё отдала – тот стал её палач».

   Это тоже Некрасов. Любовь и ревность, вечные вопросы, сложные взаимоотношения двух людей.

   Или

                                             «Я ехал к Ростову

                                               Высоким холмом

                                               Лесок малорослый

                                               Тянулся на нём:

                                               Берёза, осина

                                               Да ель, да сосна

                                               А слева – долина,

                                               Как скатерть, ровна».

   - Небогатая, русская природа, скромная, но родная – тоже Некрасов.

   Но главное всё же – униженные и оскорбленные.

   О чём думал молодой поэт, почти мальчик, голодный и оборванный, лежа ночами в убогой и холодной комнатке, похожей на гроб, или бродя по улицам Петербурга в поисках заработка, чувствуя на себе презрительные взгляды «чистой публики»? Мы уже не узнаем об этом. Но мы знаем, что он не пошёл на поклон к отцу и не стал подвывать сладеньким  голоском в стае прикормленных поэтов. Он выбрал свою дорогу, тернистую, с выбоинами и ямами, залитыми черной водой. Он выстоял и верил, что и народ выстоит:

                                     «Вынесет всё – и широкую, ясную

                                       Грудью дорогу проложит себе…»

   Хотя и знал:

                                     «На место сетей крепостных

                                       Люди придумали много иных…»

   А ведь, действительно, придумали.

   Некрасов пророчески писал:

                                     «Я лиру посвятил народу своему!

                                      Быть может, я умру, неведомый ему,

                                      Но я его любил, и сердцем я спокоен».